20 июля родился Анатолий Сергеевич Штейгер (1907 — 1944), поэт «первой волны» эмиграции.

* * *

Е. И. Демидовой

…Наутро сад уже тонул в снегу.
Откроем окна — надо выйти дыму.
Зима, зима. Без грусти не могу
Я видеть снег, сугробы, галок: зиму.

Какая власть, чудовищная власть
Дана над нами каждому предмету —
Термометру лишь стоит в ночь упасть,
Улечься ветру, позже встать рассвету…

Как беззащитен, в общем, человек,
И как себя он, не считая, тратит…
— На мой не хватит или хватит век,-
Гадает он. Хоть знает, что не хватит.

1934, Берн

* * *

Настанет срок (не сразу, не сейчас,
Не завтра, не на будущей неделе),
Но он, увы, настанет этот час, –
И ты вдруг сядешь ночью на постели
И правду всю увидишь без прикрас,
И жизнь – какой она, на самом деле…

* * *

Подумай, на руках у матерей
Все это были розовые дети.
И.Анненский

Никто, как в детстве, нас не ждет внизу,
Не переводит нас через дорогу.
Про злого муравья и стрекозу
Не говорит. Не учит верить Богу.

До нас теперь нет дела никому —
У всех довольно собственного дела.
И надо жить, как все, — но самому…
(Беспомощно, нечестно, неумело).

* * *

Словам не поверим —
Они невесомы слова,
Мы счастья весомого просим.
А в нашем саду уже пожелтела листва,
И небо зашло, и бездомная осень
Идет по траве, ни жива, ни мертва,
И вянет, и блекнет за нею трава.
Она обнимает высокий расколотый ствол,
Она прижимается влажной щекою
К холодной коре… А вдали над горою,
Медлительно тихо спускаясь к реке,
Уж крутится снег. И охапки соломы
Уже вылетают из жаркой трубы.
И так же, как раньше, слова невесомы
Любви беспредельной, любви и судьбы.

Сегодня день рождения Леонида Георгиевича Губанова (1946 — 1983).

Открытка Асе Муратовой

Я надену вечернее платье моего легкого почерка,
Посажу на голову белого голубя,
А потом отнесу на твою почту
Афоризмы своего разрезанного горла.

Я давно не волновался в каторжный свист,
И давно меня не мучит царская лесть.
На крапиве растянулся мой последний горнист,
И на теле у него всех царапин не счесть.

Не пришел еще, наверное, прелестный срок –
Взять ромашку с его губ и открыть глаза…
Будет пить он и гулять, пока хочет Бог,
Пока гонят лошадей ко мне четыре туза.

Застегнусь ли я опять на алмазные пуговицы,
Буду водку с кем-то пить, дерзкий и мраморный,
Ничего я не хочу в вашей жуткой путанице –
Я давно уже не ранний, но все же раненый!..

* * *

Над питейным домом
дым стоит лопатой.
Пахнет пятым томом
и солдатским матом,
и зимой сосновой
в кабаках хрустальных,
и бессмертным словом:
«Как же мы устали!»

* * *

Т. Д.

В твоих глазах закат последний,
Непоправимый и крылатый, –
Любви неслыханно-весенней,
Где все осенние утраты.
Твои изломанные руки,
Меня, изломанного, гладят,
И нам не избежать разлуки
И побираться Христа ради!
Я на мосту стою холодном
И думаю – куда упасть…
Да, мы расстались, мы – свободны,
И стали мы несчастны – всласть!..

4 сентября 1983

* * *

Я каюсь худыми плечами осин,
холодного неба безумною клятвой –
подать на поминки страстей и засим…
откланяться вам окровавленной шляпой.
Я каюсь гусиным пером на грязи
всех ваших доносов с эпиграфом – сдался!
И жалобы зябки, как те караси
в холодной воде умирающих стансов.
И полную волю однажды вкусив,
я каюсь вечерней зарей перед утренней,
опять разбирают глаза на Руси,
как избы, и метят, чтоб не перепутали.
Какая печаль была прежде всего –
та в землю уйдет, на нее после ляжет
и зимнее утро, и рюмка Клико,
и девочка эта, что плачет и пляшет!

19 июля родился Пётр Матвеевич Карабанов (1765 — 1829).

Песни

* * *

Ох! Как-то мне жить!
Ох! Как не тужить!
Отъезжаешь,
Покидаешь,
Мил-сердечной, меня? (2)

Голубчик ты мой,
Разлучаюсь я с тобой!
Здесь не будешь,
Позабудешь,
Что была я твоя. (2)

А я, молода,
Буду помнить всегда,
Как со мною,
С молодою,
Миловался дружок. (2)

Дорожкой пойду
Во зеленом саду,
И листочки,
И цветочки
Все поблекнут, мой свет. (2)

А где ты с другой,
Свыкнешься, дорогой,
В дни осенни
Дни весенни
Там проглянут для вас. (2)

Вздохни обо мне
На чужой стороне;
Вздохнувши,
Вспомянувши,
Прослезися хоть раз. (2)

А я для тебя
Иссушу всю себя;
По разлуке
Буду в скуке
Лишь тебя вспоминать. (2)

1780-е годы

* * *

Гренадеры, молодцы,
Други, братья, удальцы!

Ой, калина, ой, малина!

Станем, братцы, вкруговую,
Грянем песню удалую,

Грянем песню, в добрый час,
Благо хлеб-соль есть у нас,

Запоем мы трыцко, хватско
Про житье-бытье солдатско:

Что под дождичком трава,
То солдатска голова, —

Весело цветет, не вянет,
Службу царску бойко тянет.

Жизнь мужицкая, прости!
Ради службу мы нести.

По позыву и по воле
Умереть готовы в поле.

В ком хоть мало есть ума,
Не страшна тому сума:

Он ружье, патронник, лямку —
Как ребенок любит мамку,

А бывало, братцы, встарь,
Хоть дубиной приударь —

Ни из чести, ни из платы
Не пойдет мужик в солдаты.

Пальцы рубит, зубы рвет,
В службу царскую нейдет;

А когда служить сберется,
То как с жизнью расстается,

Тут жена, и брат, и сват,
Гришка, Сидор и Кондрат

Как по мертвом зарыдают,
До кружала провожают.

Всей деревней заревут:
«Ваньку в рекруты сдают!»

«Ах! прости навеки, Ваня,
Вот ужо те будет баня!»

А теперь — чего тужить,
Как с охотой не служить?

Слава богу! есть отставка,
По два рублика прибавка.

Ай, спасибо, наша мать,
Ради в поле умирать!

Жизнь солдатска нам забава,
Польза, счастье всем и слава!

1795