17 апреля родился Василий Васильевич Каменский (1884 — 1961).

Зеленые деды

Всё шамкают, шепчутся
Дремучие старые совины.
Густо сомкнулись.
Высокие зеленые стрелы
В небо направлены.
Точно стариковские брови,
Седые ветви нависли
И беззубо шепчутся.
По-стариковски глухо
Поскрипывают, кашляют.
И всё ворчат, ворчат
На маленьких внучат.
А те, еще совсем подростки,
Наивно тоже качаются,
Легкодумно болтая
Тоненькими веточками,
Да весело заигрывают
С солнечными ленточками,
Что ласково струятся
Сквозь просветы.
Ах, какое им дело
До того, что строгие деды
По привычке шепчутся,
Да всё — беззубые — ворчат.
Какое шалунам дело!
Им бы только с ветерком
Поиграть, покачаться,
Только б с солнечными
Ласковыми ленточками
Понежиться, посмеяться.
А деды зелеными головами
Только покачивают,
Седыми глазами
Смотрят на шалунов-внучат.
И всё ворчат. Ворчат.

1909

* * *

Перед беременными львицами
Я грязь за когтем,
Я пахну дегтем,
Зевая локтем волосатым,
С невинными девицами
Из кирпичей любви
Построил башню вавилонскую.
Голубем египетским
На север прилетел,
Палевый, по ночам гурливый.
Теперь с чумными псами
Скитаю одиночество
И сплю в дырах
С обрюзгшими усами
Смердящих скотобоен.
Мычу, спокоен
Перед убоем.

<1914>

«Гимн 40-летним юношам». Читает автор

Гимн 40-летним юношам

Мы в 40 лет —
тра-та —
Живем, как дети:
Фантазии и кружева
У нас в глазах.
Мы всё еще —
тра-та
та-та —
В сияющем расцвете
Живем три четверти
На конструктивных небесах.
В душе без пояса,
С заломленной фуражкой,
Прищелкивая языком,
Работаем,
Свистим.
И ухаем до штата Иллинойса.
И этот штат
Как будто нам знаком
По детской географии за пряжкой.
Мы в 40 лет —
бам-бум —
Веселые ребята.
С опасностями наобум
Шалим с судьбой-огнем.
Куда и где нас ни запрятай, —
Мы всё равно не пропадем.
Нам молодость
Дана была недаром
И не зря была нам дорога́:
Мы ее схватили за рога
И разожгли отчаянным пожаром.
Нна!
Ххо!
Да!
Наделали делов!
Заворотили кашу
Всяческих затей.
Вздыбили на дыбы
Расею нашу.
Ешь!
Пей!
Смотри!
И удивляйся!
Вчерашние рабы —
Сегодня все —
Взъерошенный репей.
Ей, хабарда!
На головах, на четвереньках,
На стертых животах ползем.
С гармошкой в наших деревеньках
Вывозим на поля назём.
Фарабанста!
Мы в 40 лет —
ой-ой!
Совсем еще мальчишки:
И девки все от нас
Спасаются гурьбой,
Чтоб не нарваться в зной
На буйные излишки.
Ну, берегись!
Куда девать нам силы, —
Волнует кровь
Стихийный искромет:
Медведю в бок шутя
Втыкаем вилы,
Не зная, куда деть
40-летний мед!
Мы,
Право же, совсем молокососы.
Мы учимся,
Как надо с толком жить,
Как разрешать хозяйские вопросы:
Полезней кто — тюлени аль моржи.
С воображеньем
Мы способны
Верхом носиться на метле
Без всякого резона.
И мы читаем в 40 лет
В картинках Робинзона.
И это наше детство — прелесть!
И это наше счастье — рай.
Да! В этом наш Апрель есть.
Весна в цветах —
Кувыркайся!
Играй!
Эль-ля!
Эль-лё!
Милента!
Взвей на вольность!
Лети на всех раздутых парусах,
Ты встретишь впереди
Таких же,
У кого
фантазии
конструкции
в глазах.
Эль-ля!
Эль-лё!
Мы в 40 лет —
юнцаи
Вертим футбол,
хоккей,
плюс абордаж.
А наши языки
Поют такие бой-бряцаи, —
Жизнь
за которые
отдашь!
Эль-ля!
Эль-лё!

1924

6 апреля был день рождения у Льва Самуиловича Беринского.

* * *

Притихни, девушка, не плачь,
не шевели, молясь, губами,
сын звездный, маленький рогач
всё путается под ногами
в тени вечерних синих дач,
за переборкой в старой бане,
в лесу — головкой меж грибами,
весь наготове как палач.

Забудь хлопки надутых щёк,
шитьё у зеркала и пенье,
заслышав соловьиный щёлк,
будь осторожна, сдвинь колени,
бог знает, что ему ещё
придет на ум его олений…

«Фетюк несчастный, жалкий дух». Читает автор

* * *

В. Ховенко

Фетюк несчастный, жалкий дух,
с улыбкой милого незнайки,
к моим мольбам как камень глух,
стоит, внимая птичьей стайке.

Вдруг среди лютиков и мух
завидит девку на лужайке
и правит дышлом таратайки
в тьмутаракань ей, под лопух.

С нее сойдя как царь Салтан,
пойдет слоняться по садам,
наестся груш, соснёт под сливой.

Обшарит свалки и поля.
И возвращается счастливый,
консервной банкою пыля.

Кардымово. 1964

Тяжелый сон мне был предупрежденьем
о том, что мир вступает в Судный день,
а утром, как накликан сновиденьем,
на площадь из окрестных деревень
поплелся люд на сход, кому ни лень,
кому всяк день был светопреставленьем —
шли охая, кряхтя, крестя с сомненьем
зевок, перекурить присев на пень…

И вышел к ним сияющий архангел.
И для начала синь небес отхаркнул
и гаркнул так, что стойбища скворцов
осыпались, а даль небес прогнулась
вокруг райцентра, но не пошатнулось
под вестником дощатое крыльцо.

31 марта родился Корней Иванович Чуковский [Николай Васильевич Корнейчуков] (1882 — 1969).

Котауси и Мауси

Английская песенка

Жила-была мышка Мауси
И вдруг увидала Котауси.
У Котауси злые глазауси
И злые-презлые зубауси.
Подбежала Котауси к Мауси
И замахала хвостауси:
«Ах, Мауси, Мауси, Мауси,
Подойди ко мне, милая Мауси!
Я спою тебе песенку, Мауси,
Чудесную песенку, Мауси!»
Но ответила умная Мауси:
«Ты меня не обманешь, Котауси!
Вижу злые твои глазауси
И злые-презлые зубауси!»
Так ответила умная Мауси —
И скорее бегом от Котауси.

«Чудо-дерево». Читает автор

Чудо-дерево

Как у нашего Мирона
На носу сидит ворона.

А на дереве ерши
Строят гнёзда из лапши.

Сел баран на пароход
И поехал в огород.

В огороде-то на грядке
Вырастают шоколадки.

А у наших у ворот
Чудо-дерево растёт.

Чудо, чудо, чудо, чудо
Расчудесное!

Не листочки на нём,
Не цветочки на нём,
А чулки да башмаки
Словно яблоки!

Мама по саду пойдёт,
Мама с дерева сорвёт
Туфельки, сапожки,
Новые калошки.

Папа по саду пойдёт,
Папа с дерева сорвёт
Маше — гамаши,
Зинке — ботинки,
Нинке — чулки,
А для Мурочки такие
Крохотные голубые
Вязаные башмачки
И с помпончиками!

Вот какое дерево,
Чудесное дерево!

Эй вы, ребятки,
Голые пятки,
Рваные сапожки,
Драные калошки,
Кому нужны сапоги,
К чудо-дереву беги!

Лапти созрели,
Валенки поспели.
Что же вы зеваете,
Их не обрываете?

Рвите их, убогие!
Рвите, босоногие!
Не придётся вам опять
По морозу щеголять
Дырками-заплатками,
Голенькими пятками!

1924

«Что сделала Мура, когда ей прочли сказку ‘Чудо-дерево'». Читает автор

Что сделала Мура,
когда ей прочли сказку «Чудо-дерево»

Мура туфельку снимала,
В огороде закопала:
— Расти, туфелька моя,
Расти, маленькая!
Уж как туфельку мою
Я водичкою полью,
И вырастет дерево,
Чудесное дерево!

Будут, будут босоножки
К чудо-дереву скакать
И румяные сапожки
С чудо-дерева срывать,
Приговаривать:
«Ай да Мурочка,
Ай да умница!»