Вчера был день рождения у Ларисы Сайриновны Йоонас.

* * *

Пришедшие с полей живут вечерним чаем.
От ходиков туман, и навзничь тишина.
Настырный дух печной сочится, нескончаем.
И кошка крендельком, и изгородь окна.

Кто счастлив, глух и нем — того ласкает вёдро.
Тому всегда к столу, и золото в суму.
Он дышит напролом, и небо держит твёрдо.
И сотворяет свет. И хлев поет ему.

Возлюбленные дни, почти из колыбели —
неугомонный свет, и посередь стола,
как чечевичный суп, растут цветы и ели,
и огнь звенит огнем, и — всласть колокола.

Я рядом, я почти, чуть отдаленным словом,
я тоже возле вас — и воздаю хвалы.
Мой праздничный обед давно стоит готовым.
Но съесть его — никак, и руки тяжелы.

Кто зван, и кто не зван, глаза в глаза не видя,
не различаешь звук, не знаешь наперед —
кто верный, кто чужой, за кем войдет и выйдет.
И заберет от нас, и память нам сотрет.

* * *

Пока я сплю, не движется река,
Ветра не облетают облака,
Обильный воздух не тревожит кроны.
В невидимые райские края,
Растрепанные криками зверья,
Не долетает океан соленый.

Мне хорошо, что я творю миры,
И не начнут, пока я сплю, игры
Ни те, кто встанет утром слишком рано,
Ни те, кто сеет, и ни те, кто жнет,
Ни те, кто знает время наперед,
И мир с войной замешивает пряно.

И только в миг, как разомкну глаза,
Тогда светиться станут небеса,
И жизни ток пойдет по всем сосудам.
Спасибо, день, что начинает бег
Со мной твой дождь, твой ветер или снег
Чтоб пробежать до окончанья суток.

* * *

приходил господин сантехник
с ценовым предложением на вощеной бумаге
рисовал тонкие линии
вытягивал язычок рулетки
с нежным звуком
будто играл на бандонеоне
говорил удивительные слова
пузырек уровня балансировал
голубокрылый как светлячок
соизмеряя пространства
морщина на лбу строго вертикальна
золотое сечение
металлокерамика
идеальная гладкость
Никогда мой пейзаж не будет прежним.
Над домами парят канализационные шахты.
Этот нежный белый пар,
волшебство уютного жилья,
имеет понятное происхождение.
Слово канализация универсально,
не имеет примет времен и народов,
благозвучно.
И, вероятно, бессмертно.
Дом увит трапами, тройниками, дюймовыми трубами
и полудюймовыми,
опутывает нас нитями,
мы подключены к ним,
зависимы от них,
да, господин сантехник.
А когда приходил электрик,
то просто молчал и тыкал отверткой
в грязные разверстые дыры.
Все равно никто не в состоянии объяснить,
что же такое электрический ток.