23 февраля родился Яков (Ян) Абрамович Сатуновский (1913 — 1982).
«У нас был примус». Читает автор. Здесь и далее запись 1973 года
* * *
У нас был примус.
Бывало, только вспомнишь — он шумит.
Там
мама возится с кастрюлями
и в спешке крышками гремит,
и разговаривает сама с собой
о дороговизне и о себе самой.
У нас был примус.
У нас был примус, чайник, кран.
У нас был свет.
Теперь у нас ничего нет.
Вы эвакуированные.
1941
«В Рязани пироги с глазами». Читает автор
* * *
В Рязани
пироги с глазами,
их едят,
а они глядят.
Не хочу пирогов с глазами,
не хочу в Рязань,
хочу в Саратов.
У меня в саратовской
курной избе,
в зыбке-корыте,
девочка моя,
веточка моя,
моя эвакувыранная.
У моей у дочки — глаза-кружева.
Круглыми глазами
провожала меня.
Не хочу пирогов с глазами,
Не хочу Рязань,
хочу Саратов.
1942
«Как я их всех люблю». Читает автор
* * *
Как я их всех люблю
(и их всех убьют).
Всех —
командиров рот:
«Ро-та, вперед, за Ро-о…»
(одеревенеет рот.)
Этих. В земле.
«Слышь, Ванька, живой?»
«Замлел».
«За мной, живей, е!»
Все мы смертники.
Всем
артподготовка в 6,
смерть в 7.
1942
* * *
Было,
и осталось,
и забыть не могу,
как я шёл со станции
в крови и в снегу.
Шла навстречу
девочка,
ребёнок лет пяти.
Смахнула меня веничком
со своего пути.
1 февраля 1966
«Друзья мои, я отоварился!» Читает автор
* * *
Друзья мои, я отоварился!
Я выбил в кассе жир и сахар!
Я выскочил, как будто выиграл
сто тысяч.
Мне
вышибла мозги
Москва.
Теперь я знаю, как это делается:
берется человек;
разделывается под орех;
весь в кровоподтеках, весь.
Он мечется между колоннами метро
и карточными бюро.
Он меченый;
от него отворачиваются товарищи;
но он еще не вещь,
он это он.
Тогда ему суют талон
и —
я не я, я отоварился.
1945
* * *
Бабка подымается бодрая, с давлением,
с рвением
берется за домашние дела,
а намедни
важно поддала.
Вот и дед закашлялся с добрым утром.
Закури-ка, старче,
сигарету с фильтром.
5 декабря 1968
* * *
Поговорим с тобой
как магнитофон с магнитофоном,
лихая душа,
Некрасов Николаевич Всеволод,
русский японец.
