Вчера был день рождения у Владимира Владимировича Аристова.
* * *
Неверный свет костра
вечерний поворот дороги
И несомненный и неумолимый дым.
Он быстро перенес
к нам шум тепла родного
став не воспоминаньем но всеми вами
прежними
вернув непостижимую неуловимость
верности
Трамвай в Гренобле
Но так странен очерк мира, что рассказан плебейски во всем,
И еще не замечен
Отзвенит с перерывом, отходя трамвай
И с зеркальной гибкостью обводя дома…
И везде во взоре – горы.
Это чудо дизайна
Серебристого света
По сути бессмысленно –
Тавтология мира
Который раз.
Но, однако,
Пока мы гнались за смыслом,
Мысль опередила нас.
Окрупненно-невидимый,
Словно не отделившись
От голу́бо-стальной скорлупы
Повторится стеклами своими в любом окне
Он нигде,
И во сне
Рука с сонеткой памяти очнется
Со звоном трамвайным в спальне тридцатых годов.
Эволюцию видов вещей
Напитал городской суховей
И покуда мы развивали людей,
В притязаньях тягаясь с Дарвином,
Вещи сами росли в темноте.
Вы тогда разнесли по Европе
разъятое тело страны
И вечерними всполохами
Разглашали в эти долины
Тайну прошлой страны
Чтобы здесь заворожены холодом
От альпийской земли
стали снова вы в мире детьми.
Если память истории – клинопись,
Что наполнена инеем,
Пусть очнется при первом же звуке слагающий буквы,
И облачными инкрустациями
По скользящей стене с затененными стеклами
Память вместит о вас
Бунинский абрис
У иноземной кадки
с развесистой пальмой
Ниццеанской
И сонетка с шнурком в руке слабеющей
Все же вызволит, зазвенит.
И без трамвая молчат
остовы мачт
и мостов
И гудение стекол
Стоическое, ветровое
Замкнут рельсами
Земной механизм.
Появленье нас здесь непредсказано,
Бессмысленны и легки, словно ветер, вести.
Слишком поздно, мучительно рано
Мы появились здесь.
И невменяемо любованье своим прошлым в зеркальной стене:
Потерявший в детстве монетку, блеснувшую где-то в траве,
Оглянувшись ты увидел вдруг облака за оградой
Словно облик далеких стран, ледниковых гор
На траву положили в вечернюю колодезную прохладу.
Но сейчас в площадях на цветочных каре
Вспоминать напрасно и напрасно искать тех людей лучезарных
Нет их крови разнесшейся в отражении этих гор.
Города эти западные,
Где горят полируемые немыслимыми умами
Словно уже не улыбки вещей, но один неразборчивый кайф,
И боится боится войти человек
в свое непрерывное непрерывное отраженье
В озеро сна с рукотворной кувшинкой
Здесь побеждает – слабейший, побеждает – точнейший,
Побеждает ничтожная нежная вещь.
И мерцание отражений друг в друге
Доведенное до дробной дрожи молекул.
Там хранится в несгорающем дне мысль, посвященная нам.
Эмиграция снов,
Эманация слов моих к вещам этим,
оттолкнувшим свет
К людям
В охладелом ларце
Грацианополя
Между гор…
Хватит вам спать под Альпами!
И увиденный призрак образа
Разобьет мгновенным плечом трамвай
И качнется цепенеющий дух бытия былого.
Пробудимся и мы,
И пространство дальнего дня
Двинется вниз всею счастливой толщей
По солнечным городским полянам:
Благовещенский, Ермолаевский, Вспольный…
1988 — 1990
