Сегодня день рождения у Ларисы Сайриновны Йоонас.

* * *

что позади — сырое знамя
полки полегшие за нами
пятнистый фон последних стен
мой брат где были наши ясли
и что бы с нами было если
но мы явились не за тем

дары печальные не пали
не серебро на одеяле
не ладан с миррой черт возьми
а солнца темные ладони
из неоплавленной латуни
и неба прочерк за дверьми

слова как полые бутыли
трофеи призрачных баталий
не тех не тех зачем кляня
твои безумные фонтаны
твои межзвездные фотоны
толкали в спину не меня

я не пойму что значит предан
и с кем твои делили предки
хлеба и рыбы серебро
что мне досталось только ветер
что одиночеством и смертью
колол под сломанным ребром

не отмотаешь кинопленку
иди куда захочешь пленник
еще не кончилось кино
твой тонкий крик безумней эха
и рот не вылеплен для смеха
но смейся брате все равно

* * *

Звук дерева, отъятый канифолью,
стекает вниз, опустошает тело,
пролита медь на олово щеки.
Добавь литавр — и голос колокольный,
расплавленный — оранжевый и белый
звучит во мне, качая потолки.
С пернатой люстры сыплются соцветья,
пылает кровь, панбархат и кокарды,
лорнеты множат окна и очки.
Летит Жизель на мель, на боль, на ветер,
Но дирижёр разбрасывает карты —
их музыканты ловят на смычки,
подбрасывая, как эквилибристы,
жонглируют — но реквизит не бьётся,
привязанный к кобыльему хвосту,
он делит мир на чистых и нечистых.
Мы все плывём — и музыка нам лоцман,
и глухота не верит в немоту.