Сегодня день рождения у Марии Михайловны Степановой.
* * *
— Ах, мама, что у нас за дворник
Живёт в подвальном этаже?
Его рассыпчатое имя
Не вспоминается уже.
Уже нечасто он, проклятый,
Выходит на горючий лёд,
Железной шаркает лопатой,
Метлою острою скребёт.
Когда я утром одеваюсь
И на работу ухожу
Или когда я раздеваюсь
И в ящик туфли уложу,
В утробе тесного подвала
При свете ночи или дня
Он всё лежит, как покрывало,
И бездна смотрит на меня.
— Ах, дочка, мы с тобой не знали,
Что наш пропавший Алексей
Живёт в нетопленом подвале,
Полузабытый от людей.
А что сама ты не узнала,
Что это твой жених и муж,
Так эта жизнь большая зала,
По ней гуляет много душ.
А что желтее апельсина
Его нерусские черты,
Так это тоже объяснимо:
И мы с тобой давно не те.
Мы устарели, как трамваи,
Мы дотянулись до седин.
А он, как лампа восковая,
В подвале светится один.
* * *
В чистом поле плакали орудья
Потому, что ранило бойца.
Он лежал с полуоткрытой грудью
В ожиданье скорого конца.
Бой-прибой накатывал на уши,
Извинялся: медленно куём.
Установка женская “Катюша”
Кашею кормила окоём.
И пока она по ближним била
И полировала берега
За того, которого любила,
За того, что не уберегла,
Пух и перья смахивая с кителя,
Подставляя детские крыла,
В тёмном небе охранял родителя
Сын степного сизого орла.
* * *
высокие высокие отношения
ожидают какого-то обрушения
чумы нахлынувшей на оба ваши
(башня в плюще, говорильке в разливе)
утренняя почта сообщает маше
что ковер жениху не ткать
траву не мять
пароль поменять
поминать покойную мать
не ходить за реченьку
российский актер михаил пореченков
приминает к боку тепленький автомат
музыкальную шкатулку новейшего поколения
словно спешит
обрасти косматым руном
и узкое море ему уже по колени
святослав во кыеве звон тот слышал
а шишел-мышел
велел послушати
и сурожу и корсуню:
то во тьму кромешную
во тьму тараканью
уходили богомольцы-мукомолы
ой да на гражданскую войну
* * *
не на земле а над или под
глухая война идет
она смазной источает пот
и трогает за живот
и мы шарахаемся
себя в темноте неся
и мать деметра выходит мять
ногами тугу полей
и снизу слышится вашу мать
а сверху кажется чуть белей
и мать геката на перекур
выходит из тупика
от черных улиц от черных кур
из луж разбитого молока
земля лежит вещевым мешком
невзятого языка
и мать мария бежит пешком
но нет ее здесь пока