Сегодня день рождения Ирины Борисовны Ратушинской (1954 — 2017).

* * *

Снова кутать бессмысленной рванью озябшие плечи,
Просквожённое дырами платье сводя на груди
Бесполезным движением, зная: закалывать нечем,
Всей горячкой свободы
 вмерзая в сегодняшний вечер,
И не ведая, сколько таких вечеров впереди.
И во имя чего,
И какого прозрения ради?
Неужели для края, где прячут в ладони лицо,
Где с гробницы следят
 за всеобщим участьем в параде?
Но мятежные дети ведут голубые тетради
И умеют их прятать от слепорождённых отцов.
Вырастай из наследства,
Из книжек и песен вчерашних,
Не робей оперяться, назначенный к жизни птенец!
Но в летейской воде
 окрещённый кораблик бумажный
Разверни и прочти:
— Умирать — это тоже не страшно,
Лишь немного тошнит,
Когда входишь в пятно на стене.

1984 ЖХ-385/1 ШИЗО, Мордовия

Марсианский триптих

1

Самолётик летит,
Басом песенку поёт.
Два пилота в нём сидят —
Один с усами, другой без.
Нам усов не разглядеть,
Потому что высоко.
Самолётик не видать,
Потому что темнота.
Только видно огоньки:
Они сверху, мы внизу.
…Если с Марса поглядеть —
Будет всё наоборот.

2

Вот котёнок идёт —
Весь из лапок и хвоста.
Вот старушка прошла —
Из авосек и платков.
Вот трамвайчик бежит —
Из жестянок да звонков.
А вот мы, дураки —
Из вопросов и стихов.
…Если с Марса посмотреть —
То останутся стихи.

3

Вот мы едем в метро,
Отражаемся в стекле:
Две косички, седина,
Чья-то шляпка набекрень,
Чьи-то серые усы
И усталые глаза,
Чьи-то тёмные очки
И с перчаткою рука.
Все мы сами по себе,
Все стоим плечо к плечу.
…Если с Марса поглядеть —
Будет видно лишь траву.

1987 Лондон

3 марта родилась Вера Николаевна Маркова (1907 — 1995), выдающийся переводчик японской классической поэзии.

* * *

Оплавит пламенем слова
Отчаянье, летя с обрыва,
А ненависть тем и жива,
Что огненно красноречива.

Надежда? Но ее лови
У отравителей сознанья,
И лучшие слова любви —
Прощание и поминанье.

Так что ж ты хочешь от меня?
Чтоб взглядом разомкнула дали,
Где вечно сеют семена
Нас пережившие печали?

Глаза и уши загражу
И в государыню-пустыню
Уйду. Там я найду грозу,
Свет перейму и тьмой застыну.

1981 — 1982

* * *

«Витающий в пространстве волосок —
Глагол людской».
Да, так сказал мудрец.
Я вижу сталью скошенный лесок.
Я слышу крик, последний крик сердец.

Кровавые разомкнуты уста.
Они в пустыне мира вопиют.
Восход в конце Великого поста —
Благая весть, как колокол, пуста.
В каких словах найдет себе приют?

Наш рай земной посулом не сберечь.
Кто гибель обещал, лишь тот пророк.
Но и его провидческая речь —
Витающий в пространстве волосок.

Канун Рождества Христова 1981

Предзимье

На семь часов укоротился день.
Смыкаясь, ножницы пространство стригли.
Овечья шерсть уже пошла редеть,
И голые леса меня настигли.

Я все еще дышала на авось.
Был у предзимья цвет и запах винный,
И мир был виден мимо и насквозь
До самой темно-алой сердцевины.

1983

Сладкопевец

Певцы слепого упоенья…
А. Пушкин

Глухонемые неповинны.
Я осужден. Я знал. Я мог.
Свой чуткий рык, широкий, львиный,
Я утишил.
И он умолк.

Я долго дудочкой целебной
Дурманил дурней, словно крыс,
Но демон моего молебна
Мне втайне горло перегрыз.

Кому я крикну из-под снега,
Кому, пылая, посулю:
«Я — Слово. Альфа и Омега.
Чтоб воскресить, испепелю».

1984

* * *

… ночь лимоном
И лавром пахнет…
А. Пушкин «Каменный гость»

Почем фунт света — знает полярная тьма.
Почем фунт лиха — узнает самый везучий.
А ночь пахнет лавром
И сводит метель с ума.
Я книгу с собой ношу —
Карманный Везувий.

Она сожгла палату мер и весов,
Смешала добро и зло,
И я геенну не кличу.
И мой тяжелый шаг почти невесом.
И мрамор моей руки отпускает добычу.

1986

* * *

Я шла по улице домой.
Порвали псы меня на части.
Теряя первозданный строй,
Сползались пясти и запястья.

Пошел насмарку Божий труд,
И вот я поднялась — химера.
Подделками меня затрут —
Потерянный секрет промера.

Но свет, причудливей, чем тьма,
Блеснул, как на постели брачной.
Я вновь сама себе — сама,
Неприкасаемо прозрачна.

1988