Сегодня день рождения у Юлия Черсановича Кима.

«Губы окаянные». Исполняет автор

* * *

Губы окаянные,
Думы потаенные,
Бестолковая любовь,
Головка забубенная!..

Все вы, губы, помните,
Все вы, думы, знаете,
До чего ж вы мое сердце
Этим огорчаете!

Позову я голубя,
Позову я сизого,
Пошлю дролечке письмо, —
И мы начнем все сызнова.

1959

* * *

Нет, я не плачу и не рыдаю,
На все вопросы я открыто отвечаю,
Что наша жизнь — игра, и кто ж тому виной,
Что я увлёкся этою игрой.

И перед кем же мне извиняться,
Мне уступают, я не в силах отказаться,
И разве мой талант, и мой душевный жар
Не заслужили скромный гонорар.

Пусть бесится ветер жестокий
В тумане житейских морей,
Белеет мой парус такой одинокий
На фоне стальных кораблей.

И согласитесь, какая прелесть,
Мгновенно в яблочко попасть, почти не целясь,
Орлиный взор, напор, изящный поворот,
И прямо в руки запретный плод.

О, наслажденье скользить по краю,
Замрите, ангелы, смотрите, я играю,
Моих грехов разбор оставьте до поры,
Вы оцените красоту игры.

Пусть бесится ветер жестокий
В тумане житейских морей,
Белеет мой парус такой одинокий
На фоне стальных кораблей.

Я не разбойник и не апостол,
И для меня, конечно, тоже всё не просто,
И очень может быть, что от забот моих
Я поседею раньше остальных.

Но я не плачу и не рыдаю,
Хотя не знаю, где найду, где потеряю,
И очень может быть, что на свою беду
Я потеряю больше, чем найду.

Пусть бесится ветер жестокий
В тумане житейских морей,
Белеет мой парус такой одинокий
На фоне стальных кораблей.

Гусарский вальс

Отогнув уголок занавески,
Смотрят барышни в каждом окне,
Как в расшитом седле и черкеске
Я гарцую на резвом коне.

Конь горячий игрив, но послушен,
И гордится своим седоком,
Отчего же седок равнодушен
К нежным взорам за каждым окном.

Словно Байрон, рукой подбоченясь,
Как Печорин, кручу я свой ус.
Неподвижная нижняя челюсть
Говорит об отсутствии чувств.

Кто на женщин взирает бесстрастно,
Тот готовит для них западню.
Так что все это — только гримаса
И не верьте ни мне, ни коню.

151