Сегодня день рождения у Анны Саркисовны Глазовой.

* * *

нашло лезвие на остриё
масло на ножны
воздух упал в пропасть
и она его ест

крутится по дому
местное из мест
ветер точит лопасть
о свою же кожу

свет разгребаешь как каштаны в огне
и тень со стеклом сливается в шатком окне

* * *

в темноте перегона
на червивой доске
картами мира
играли
два любителя ехать.

в их ладони
лежала, с надломом,
фуражка,
проводник искал стрелку,
рельс и костыль,
непокрытый король.

меж вагонов, вслепую,
на чёрном колене,
гадальной колодой
из штанины вокзальной воровки,
на провод, на холод
и на дырку в кармане воровки.

* * *

и в этом голубином зрелище,
ты так думаешь, будет нам место?
кто уступит? кто со временем
стали призраком общего места.
те, чей призрак, весь на один,
перестал появляться, стал призрак.

и чего не приснится под этим-то сирым небом.
между делом и не́делом: слушаю. да.
ты, опивки синего моря в пластмассовой раковине,
говори мне. шёпот пены на пиве.

не сошлют и на море.
и туда теперь можно ведь дозвониться.
пить, пить, солёной воды из-под крана,
как мак и как память, замолчи меня,
Тихон, «не могу говорить», повторял ты,
не могу говорить.

* * *

взять лекало и крыть
топкую голубятню, волчарню,
отпечатками голубей,
где у зверей
твёрдая пища, и не поломать голубых зубов
плотною черепицей
как чаща,
вяленой рыбой и торсом,

и собрать, собрать черенки,
в лысую шкуру
и щебень,
щебень и
черенки расколовшейся тверди,
разошедшейся, расколовшейся хляби.

взять лекало и крыть.

* * *

прошло девять месяцев
мышь рожает гору
целая цепь гор
ползут к горизонту
столпились у моря

давай дышать
быть
не мышь не гора
облака проползают по небу
червяки проползают в земле
и оставь им небо,
небесным

* * *

яблоки, двое, повисли
среди расщеплённой стены.
падать некуда: тяжесть пропала
в сердцевине скалы.
сквозь труху у проёма
рвётся, рвётся дичок.
обе ветки прогнулись от звука.

если полость тумана нежна,
то в неё упадём.