Стихотворение дня

поэтический календарь

Александр Перфильев

2 октября родился Александр Михайлович Перфильев (1895 — 1973), написавший в том числе текст танго «Ах, эти черные глаза».

* * *

Я захлебнулся грустью этих пашен
И по ночам мне больше не уснуть.
Не потому ль стихи мои, как кашель,
Не радуют, а разрывают грудь.
И этой лихорадкою простужен,
Я чувствую, что наконец я сам
Давно устал и никому не нужен,
Ни городу, ни нивам, ни лесам…
Пора кончать. Зачем же жить без цели…
Как этот пес, что на цепи затих…
Его наверно осенью пристрелят —
Он стар и слеп и лает на своих…
Мой милый пес, мне жаль тебя, беднягу,
Ты на цепи давно — тринадцать лет.
Но и без цепи ты не дал бы тягу
И в те года, что не был слеп и сед…
А я то сам! В Селеньях Неизвестных
Забуду ль то, что здесь мешает жить?
Чего ж мы ищем на Путях Небесных,
Раз по земным не знаем, как ходить?!

* * *

В Италии был я когда-то…
Был холод, вражда и война.
Солдаты, солдаты, солдаты…
Над ними — небес глубина.
Над бездной висят акведуки,
Как будто со снежных вершин
Протянуты тонкие руки
В суровую бедность долин.
Трагическое интермеццо
В гротеске свихнувшихся дней —
Казачьи лампасы, Толмеццо,
Верблюды из Сальских степей.
В Италии был я однажды
Весной на исходе войны.
Но той, утоляющей жажду
Души, — я не видел страны.

* * *

О нежности, которая внутри
Течет, журчит подземными ручьями,
Мне кажется, не надо говорить
Ни нежными, ни грубыми словами.
Пусть камениста внешняя кора,
Умышленно зачем ее буравить?
Когда наступит нужная пора
Ручей прорвется, иначе нельзя ведь.
Есть люди: в многослойной тишине
Земли — они угадывают воду…
Так нежность человеческая мне
Ясна у тех, кто не был нежным сроду.

* * *

Следить тревожными глазами
Везде, повсюду, каждый миг,
Что кто-то с вами, иль за вами
Сказал, шепнул, приник, постиг…
Ловить: оттенки в разговорах,
В лице, что стало розовей,
Или бледнее… Платья шорох,
Намеки, легкий взмах бровей,
Приходы ваши и уходы,
Шаги, движенья тонких рук,
Минуты ощущать, как годы,
Беззвучье принимать за звук,
Быть в непрерывном ожиданьи
Натянутою тетивой,
Незавершенного страданья,
Тоски… и только для того,
Чтоб в миг предсмертного томленья
Понять извечной глубиной,
Что вы — другого измеренья
И быть не можете со мной.

140

Лев Гумилёв

1 октября родился Лев Николаевич Гумилёв (1912 — 1992).

Карагандинская тюрьма, 1951

Лестница

На ступеньках пыльных с лампой месяц
Время коротают в разговорах,
Но темно на поворотах лестниц;
Там Рогожин бродит до сих пор
И упрямо ловит каждый шорох,
Чтобы острый нож вонзить в упор.
Разве это тьма переклубилась,
По зерну в пролет бросая страх?
Это время расточает милость
Лишь тому, кто держит нож в зубах.
Разве это месяц на ступеньке?
Страшно впасть и быть в его руках.

1935

* * *

В чужих словах скрывается пространство:
Чужих грехов и подвигов чреда,
Измены и глухое постоянство
Упрямых предков, нами никогда
Невиданное. Маятник столетий
Как сердце бьется в сердце у меня.
Чужие жизни и чужие смерти
Живут в чужих словах чужого дня.
Они живут, не возвратясь обратно
Туда, где смерть нашла их и взяла,
Хоть в книгах полустерты и невнятны
Их гневные, их страшные дела.
Они живут, туманя древней кровью
Пролитой и истлевшею давно
Доверчивых потомков изголовья.
Но всех прядет судьбы веретено
В один узор; и разговор столетий
Звучит как сердце, в сердце у меня.
Так я двусердый, я не встречу смерти
Живя в чужих словах, чужого дня.

1936

Переулок

Красный месяц играет агавой
Волны лижут нагретый гранит
Переулок, увенчанный славой
Неожиданной властью разбит.

Ни к светилам, не зная пристрастья,
Ни любви к искрометным волнам
Я клянусь неожиданной властью,
Раздробившей его пополам

Что стезей венценосных прогулок
И себе и другим на беду
Я разбитый пройду переулок,
До конца непременно пройду.

Шелест гадов, и возгласы птичьи,
И голодных зверей болтовня
Не смутит в переулке приличий
И напрасно пугают меня.

Кто пошел, нарекается князем
Кто дошел, попадает в цари.
От огней упадающих наземь,
По асфальту идут пузыри.

Вопроси же огонь из обреза
Отзовется тотчас пулемет.
Мы бросаем на землю железо
И оно как рассада растет.

Никогда не подкину печаль тем,
Чьих мы в прахе не сыщем сердец
Я давлю пузыри на асфальте,
Урожая железного жнец.

И иду, попрощавшись с друзьями,
И кудрявой надеждой земной

Содрогается твердь под ногами
В переулке, облитом луной.

1934

46