20 июля родился Валерий Францевич Салатко-Петрище [Перелешин] (1913 — 1992).

valeriy-perelishin-2

Издалека

Это будет простое, туманное утро в Китае.
Прокричат петухи. Загрохочет далекий трамвай,
Как вчера и как завтра. Но птица отстанет от стаи,
Чтоб уже никогда не увидеть летящих стай.

Босоногое солнце, зачем-то вскочившее рано,
Побежит на неряшливый берег и на острова,
И откинутся прочь длиннокосые девы тумана,
Над рекою брезгливо подняв свои рукава.

Ты проснешься и встанешь. И, моясь холодной водою,
Недосмотренный сон отряхнешь с полусонных ресниц.
И пойдешь переулком, не видя, что над головою
Распласталась прилетная стая усталых птиц.

Это сердце мое возвращается к милым пределам,
Чтобы там умереть, где так жадно любило оно,
Где умело оно быть свободным и чистым, и смелым,
Где пылало оно… И сгорело давным-давно.

Но живет и сгоревшее — в серой золе или пепле.
Так я жил эти годы, не вспыхивая, не дыша.
Я, должно быть, оглох, и глаза мои рано ослепли,
Или это оглохла, ослепла моя душа?

Ты пойдешь переулками до кривобокого моста,
Где мы часто прощались до завтра. Навеки прощай,
Невозвратное счастье! Я знаю спокойно и просто:
В день, когда я умру, непременно вернусь в Китай.

19 мая 1953

* * *

За свечой — в тени — Засвечье,
За шестком — в углу — Запечье,
За спиной — ничком — Заплечье,
За рекой — свистком — Заречье,
Заболотье, Задубровье,
Заозерье, Заостровье,
Забайкалье, Заангарье,
Забурунье, Заполярье,
Заамурье, Заонежье,
Заграничье, Зарубежье,
Забездомье, Заизгнанье,
Завеликоокеанье,
Забразилье, Запланетье
За-двадцатое-столетье.

1972, Рио-де-Жанейро

Перечитывая Платона

Равномерно-замедленно оскудевают воды,
Равномерно-ускоренно вспыхивает огонь.
Черепаха идет, и хватает ее на годы,
и на первом шагу погибают всадник и конь.

Неужели Платон никогда не расслышал стона,
или музыку сфер сквозь него распознал Платон?
Я хотел бы гармонию вычитать у Платона,
но мешает читать обреченных жалобный стон.

Золотая страница звенит высоко и чисто,
улыбается радуга — сквозь облака просвет.
Но забыть не могу переспоренного софиста,
разгадавшего, что и на небе истины нет.

1972

Черное окно

Когда-нибудь повалятся в проломы
Надежные булыжники стены.
Термитами давно повреждены,
Рассыплются лелеемые томы.

А наши сны? Бесплотны, невесомы.
А подвиги? Досмотренные сны.
На перегной пойти обречены
И сами мы, и наши хромосомы.

Мир — колесо. И, сколько ни потей
Для прибыли, для славы, для детей,
Обломятся и та, и эта спица.

Снаружи ночь. Внутри возка темно,
Спать хочется, но страшно, и не спится,
И — черное по черному — окно.

25 июня 1974

45