3 июля родился Игорь Владимирович Юрков (1902 — 1929).

Ложь

Стеклянные сады планет —
Туда, за медленным трамваем,
В неповторимый жёлтый свет
И мне б снежинкой, остывая.
Я думал: этот нежный век —
Расчётливый и хитрый лекарь —
Нам говорит, что толку мало
В сухом осеннем порошке,
В сыпучем белом кокаине,
В бутылке, вывеске, стишке.
Один дымок — протяжный, синий —
Железной печки, поутру
Удушит моего героя.
А впрочем, все рецепты врут,
И утлый мир на лжи построен.
Но отчего-то не забыть
Полёта, дрожи и круженья.
Правдивой лжи воображенья,
Всегда минутной, может быть.

14 января — 6 февраля 1925

Звездная ночь

Вызвездило так, что не дохнуть,
Так, что всё шатается и кружит.
Холодно.
Ты подошла к окну —
Звёзды, звёзды просятся наружу.
Кажется: висишь в стекле. Ещё —
Лопнет тот пузырь воздушный,
И течёт, касаясь губ и щёк,
Содрогает, двигает и душит.
Как на этой высоте мне жить?
Как смотреть мне больно! — А оттуда
Не зарницы к нам, а мятежи…
Что теперь хвалёный наш рассудок?
Он колеблется, он меркнет…
— Вдруг
В этой сутолоке всё светлеет,
Потому что тихий лунный круг
Встал успокоительно над нею.

13 августа 1925

Опыт пессимизма

Вот в насмешку
чёрный лекарь
Выдирает зуб.
С фонарями голос века,
С огоньком внизу.
Он безумный, синий, лёгкий,
Огонёчек жив,
По натянутой верёвке
На тебя бежит.
Жди, когда-нибудь коснётся
Сердца невзначай
И…
жизнь пустая разобьётся
Косточкой стуча,
И покатится в пивную
Или, что страшней,
Прямо в круглую, пустую
Синеву аллей.
Там, в жужжанье спиц и ветра
Серый мозжечок
В первый раз ударом света
Не включает ток.
И в скользящей этой дури,
В узкой тошноте
Пролетят былые бури
Там, на высоте.
Но тебе уже не нужно
Слышать или знать,
Ибо весь глыбастый ужас
Только нотный знак,
Только тёмное значенье
Воскового холодка,
Только форма душной тени
У зелёного виска.

28 января 1927

Ночная жизнь

4.

Как спускалась по лесенке ты,
Хвать-похвать — кошелёк позабыла.
А ступеньки, как на грех, круты,
Ни туда, ни обратно — могила!

А навстречу тебе господин:
Волчьи зубы, румянец из воску.
— Я живу совершенно один, —
Говорит он, крутя папироску.

Ты за сердце схватилась — куда!
Не горит, не болит и не бьётся, —
И увёл он тебя в те года,
Где живут потому, что живётся.

8 февраля 1929

54